«Логика наших действий заключается в следующем — дальнейшей либерализация законодательства, укреплении гарантий и прав собственности, исключении даже формальных возможностей для злоупотребления правом давления на бизнес, последовательном очищении силовых структур и судебной системы от недобросовестных лиц». Такие слова среди многих прочих произнёс президент Путин 7 июня 2019 года, выступая на Петербургском Международном экономическом форуме (ПМЭФ).
Красивые слова, не поспоришь. И даже вроде бы правильно-нужные. Но, как обычно, непонятно, для чего они произносятся. То ли это такой сигнал — мол, я знаю, что проблемы есть, и знаю, как их решить, то ли это просто холостой выстрел — звучит эффектно, но неэффективно, вот никто и не побежал исполнять.
За сутки до выступления президента московская полиция задержала журналиста Ивана Голунова по подозрению в хранении и покушении на сбыт наркотиков. Иван Голунов, корреспондент отдела расследований интернет-издания «Медуза», известен своими журналистскими расследованиями, многие из которых становились резонансными, а круг его «клиентов» был настолько широк, что в него входили и «чёрные кредиторы», и топ-чиновники страны и её столицы. Предметом расследований журналиста были и рынок ритуальных услуг в России, и «Кто зарабатывает на строительстве московского метро», и 2,2 миллиарда рублей за разработку концепции благоустройства Москвы…
По мнению большинства правозащитников, журналистов и общественных деятелей, это уголовное дело сфабриковано. Я не знаком лично с Иваном Голуновым. Но, думаю, что человек, расследующий историю появления у родственников московского вице-мэра шести элитных пентхаусов, вряд ли выходит из дома с авоськой, доверху набитой наркотиками. Это как минимум нелогично. Как нелогично и то, что московская полиция представляет журналистам фотографии лаборатории по производству наркотиков, которая якобы находилась в квартире журналиста (на них ссылается пресс-секретарь президента Дмитрий Песков), а затем оказывается, что из девяти фотографий лишь одна имеет непосредственное отношение к задержанному журналисту. А после задержания и допроса журналист был вынужден просить о медицинской помощи.
Стоит ли тогда удивляться тому, что в Москве желающих встать с пикетом на Петровке, 38 было столько, что создалась очередь. Ещё раз — очередь из желающих встать в пикет с требованием освободить Голунова! Это та оценка, которую общественность поставила полиции за её работу. А домашний арест Ивана Голунова по «тяжёлой» статье для сегодняшней России как минимум сенсация, достигнутая исключительно общественным резонансом.
До окончательной точки в этом деле ещё очень долго, и сегодня никто не знает, чем вся эта история может закончиться. Но в краткосрочной перспективе оказалось, что история Голунова затмила прошедший ПМЭФ. Количество запросов в Google «Голунов» на прошлой неделе превысило и запросы «ПМЭФ» и «Путин».
Мы в очередной раз убедились, что живём одновременно в двух странах. Есть Россия-сверхдержава с малой толикой проблем — обычно жизнь её показывают в новостях по центральным каналам. И есть Россия, в которой журналистам, да и просто неудобным для власти людям, лучше ходить в одежде без карманов и не носить ни рюкзаков, ни сумок, дабы не вызывать ни у кого острого желания положить туда что-нибудь запрещенное, где у экс-кандидата в президенты могут отнять собственность, а производство уничтожить, где всем миром собирают деньги на лечение ребёнка, а церковь строит по три храма в день… А у полковника, руководившего арестом журналиста, оказывается, как сообщают СМИ, мама владеет землями в Подмосковье на 70 миллионов рублей. Это не 8 миллиардов полковника Захарченко, конечно, но тоже впечатляет.
Есть такое расхожее мнение, что слова материальны. Может и так, но не в нашей стране. На уровне «первой России» для телевизионной картинки слова Путина — красивые и нужные. На уровне «глубинной России» слова Путина — пустой звук, потому что тут нужны действия, а не разговоры о том, что времени на раскачку нет. И пока президент говорит, а «полковники» (собирательный образ, включающий в себя любых представителей власти, считающих себя царём и богом в своём функционале) действуют, складывается ощущение, что реальная власть в стране не у прописанных в Конституции органов, а у «полковников».
Всё это — следствие абсолютной потери способности власти вменяемо управлять и слышать людей. Всё, на что способны «полковники», — только ломать, делить и отнимать. А одной только «прямой линией с президентом» ситуацию не исправить. Разве что когда она станет ежедневной. Хотя и тут меня терзают смутные сомнения в её пользе — формула «царь хороший, это бояре у него плохие» уже не работает. Хороших остался критический минимум.
Денис БУЛАНОВ
Будьте первым, кто оставит комментарий!